Подкаст «Побежали?!»: бег в темноте
Apple Podcasts, SoundStream, Google Podcasts, Castbox, Я.Музыка, ВКонтакте, Spotify
Расшифровка:
Алла: Всем привет! С вами Алла Соколова — ведущая и автор идеи второго сезона подкаста NewRunners «Побежали?!». Мы делаем его вместе с командой подкаст-студиии «Терменвокс». И сегодня у нас в гостях очень интересная героиня — Анастасия Щёлокова, смелая и удивительная спортсменка. Несколько лет назад она потеряла зрение, несмотря на это Анастасия гоняет на лыжах, бегает, играет в футбол, и вообще-то она КМС по лёгкой атлетике. В спорте слепых! И помогает ей в этом Мария Жилина — спортсмен-ведущий, лидер, мастер спорта по лыжным гонкам. Настя, Маша, привет!
Мария: Здравствуйте!
Анастасия: Здравствуйте!
Алла: Сегодня мы поговорим с Настей о её жизни, философии, спорте и мотивации незрячего спортсмена и расспросим Марию о том, кто такие спортсмены-ведущие, где этому учат и что это даёт. Настя, когда ты начала серьёзно или просто увлечённо заниматься спортом?
Анастасия: Спортом я начала заниматься ещё в начальной школе, когда у меня ещё зрение было. Я ездила на разные соревнования от школы.
Алла: По какому виду спорта? Чем ты увлекалась в школе?
Анастасия: Лёгкой атлетикой. Я бегала, прыгала, потом я занималась какое-то время плаванием, но это было совсем немного. Я занималась этим в школе, но это было непрофессионально, это было на таком любительском уровне. Ещё я играла в голбол — это специальная игра для незрячих. С этим видом спорта мы выезжали даже на первенство России.
Алла: То есть спорт вошёл в твой обиход с детства.
Анастасия: Да, с детства!
Алла: А когда ты потеряла зрение?
Анастасия: Я потеряла зрение в 2011 году — 10 лет назад.
Алла: Сколько тебе лет было в тот период?
Анастасия: Мне было 13 лет. И, наверное, лет с 14–15 я начала заниматься футболом на любительском уровне и лёгкой атлетикой — на профессиональном.
Алла: Интересно. А когда ты потеряла зрение, не возникло желания бросить спорт? Ведь вроде бы мир совсем поменялся...
Анастасия: Нет. На самом деле, я скажу так: если человек теряет зрение как можно раньше, не в 20 лет, не в 30, а в подростковом периоде — конечно, всё равно сложно, но есть время адаптироваться к тем условиям, которые у тебя на данный момент есть. И, наверное, мне как раз таки спорт помог не замкнуться в себе и найти силы самостоятельно передвигаться, потому что тогда я не сидела дома, а стремилась ездить куда-то одна, мне не хотелось быть кому-то обузой, маме той же. Когда ты как можно раньше выходишь из своей зоны комфорта и начинаешь самостоятельно развиваться и добиваться чего-либо, тебе становится проще!
Алла: В общем, ты проявила характер.
Анастасия: Можно сказать, да!
Алла: Маша, а как ты пришла к тому, чтобы стать спортсменом-ведущим?
Мария: Мой муж был на тот момент директором спортивной школы. И он открыл отделение адаптивных видов спорта, открылось отделение мини-футбола, куда пришёл тренер. И возникла идея набрать ещё лёгкую атлетику. К нам в школу пришла Настя заниматься, и ей была нужна девушка-ведущая. На лёгкой атлетике она иногда бегает с мальчиками, поскольку они большой командой выезжают на соревнования и им удобнее её вести. А на лыжах я с ней бегаю.
Алла: А ты где-то этому училась?
Мария: У меня есть образование по адаптивной физической культуре, я работаю тренером по адаптивной физической культуре. В принципе, ничего сложного в работе со слабовидящими спортсменами нет.
Алла: А вообще, профессия или квалификация «спортсмен-ведущий» — этому где-то обучают?
Мария: Нет, я ещё не видела таких программ подготовки.
Алла: А с какими спортсменами ты работаешь, кроме незрячих?
Мария: Я работаю тренером по адаптивным видам спорта, в частности спорт ЛИН (лица с интеллектуальными нарушениями) — даунята, аутисты. У меня группа детей от 6 до 10 лет, мы занимаемся ОФП, играми, во всех направлениях развиваемся.
Алла: Как ты с ними справляешься?
Мария: У нас два тренера на группу в 12 человек. Мы вдвоём с тренером работаем. И нам хорошо, и им хорошо. Всего у нас четыре тренера работают с такими детишками и, наверное, 25 детишек разных возрастов. Мы стараемся для них совместные тренировки проводить и организовывать спортивные мероприятия. Летом устраивали небольшое первенство по лёгкой атлетике: бег, прыжки, метание. Все были счастливы и довольны. Они показали свои возможности, а мы посмотрели. Может быть, кто-то из этих детей доберётся до какой-нибудь сборной команды России или хотя бы Московской области.
Алла: То есть вы с Настей познакомились в 2011–2012 годах?
Мария: Нет, мы познакомились, когда Насте было 16 лет. Насть, ты ещё в школе училась, верно?
Анастасия: Да-да.
Мария: Мой муж познакомил меня с Настей. У нас есть тренер по лёгкой атлетике — Копылов Никита. Он с Настей сам занимался: бегал с ней, тренировал её. А сейчас у него нагрузка большая и пришлось мне немножко работать (смеётся. — Прим. ред.).
Алла: Настя, а есть разница между тренировками, которые проводят мужчины и которые проводят женщины?
Анастасия: Разницы в тренировках, наверное, нет. А если рассматривать в качестве лидера — спортсмена-ведущего, то да! Во-первых, мы с Машей больше подходим по росту, а Никита Александрович достаточно высокий.
Алла: А рост — это важно?
Мария: Конечно.
Анастасия: Да.
Мария: Антропометрические данные очень важны!
Анастасия: Да, естественно, поэтому мне с Машей проще именно бегать. А тренировочный план мы с ней выполняем тот, который пишет Никита Александрович.
Мария: Да, а мы уже придерживаемся его: я контролирую время и расстояние.
Алла: А что ещё важно для совместных тренировок? И почему это важно? Объясните.
Анастасия: Во-первых, нужно привыкать друг к другу. Когда ты начинаешь тренироваться с лидером, очень важно, чтобы вы чувствовали друг друга, чтобы не было рассинхрона. Но, на самом деле, синхрона очень трудно добиться. Это не полгода тренировок, не год, а даже больше. Некоторые бегают с лидером больше трёх лет, и то не идеально двигаются во время бега. Вообще, нюансов достаточно много!
Алла: Расскажите об этом, это очень интересно!
Мария: Настя бегает на дистанции 100, 200 и 400 метров. И, поскольку она тотально невидящий спортсмен, мы с ней бегаем с верёвочкой, длина которой 10 сантиметров.
Алла: Это только на тренировке так, Маша?
Мария: Нет, и на соревнованиях тоже. Просто спортсмен бежит по одной дорожке, ведущий – по соседней. Мы должны с ней одновременно стартануть, держась руками за верёвочку. При этом руки не должны мешать друг другу, а это очень тяжело.
Анастасия: Да, тем более это не длинная дистанция, а всего 100–200 метров. Поэтому должна быть одинаковая частота рук, ног и скорость. А это может сбивать, из-за того, что я бегу с кем-то «в сцепке» с этой верёвочкой, меня может резко вильнуть налево или направо по дорожке. Я могу даже этого не заметить. Это нужно контролировать Маше. И я считаю, что это очень сложно.
Алла: А как, Маша, ты это контролируешь?
Мария: Рукой.
Анастасия: Но иногда это непредсказуемо.
Мария: Словами говоришь, где вираж, а то мы так по прямой и убежим дальше. В основном, конечно, верёвочка помогает.
Анастасия: Да! Но мы с Машей всё равно как-то соприкасаемся, не только за верёвочку.
Алла: Тактильно?
Анастасия: Да! Тактильно.
Мария: Могу корпусом её тронуть несильно.
Анастасия: В сторону, чтобы я поняла, что сейчас мне нужно повернуть.
Алла: Если Маша напирает, значит, Настя, тебе пора сворачивать, да (смеётся. — Прим. ред.)? Слушайте, девочки, а как же тогда с хронометражем? У кого из вас чип? У обеих? Или только у Насти? Результат по кому засчитывается?
Мария: По Насте. Как правило, спортсмен-ведущий тащит спортсмена на себе, а в финишных клетках его бросает вперёд, и он первым финиширует. Это такая мировая практика, хотя в правилах считается, что так нельзя, но пока не наказывают.
Алла: А как насчёт уличного бега?
Анастасия: Мы же тренируемся летом на улице, да и зимой тоже.
Алла: Какое самое большое расстояние пробегали?
Анастасия: 1,5 километра — именно на соревнованиях. Это было моё первое первенство России.
Алла: Это когда было? Расскажи про свои ощущения.
Анастасия: Это было в Республике Башкортостан, в городе Салават. Мне было лет 16, наверное, это десятый класс. Я готовилась к длинным дистанциям: 800 метров и 1,5 километра. И мне сказали: «Есть ещё возможность пробежать 100 метров. Получится — хорошо, не получится — не особо расстроимся». А я пробежала и стала первой. Это были мои первые соревнования. Потом я уже бегала 400, 800 метров и 1,5 километра. Даже на всероссийских соревнованиях на длинных дистанциях выступала.
Алла: А как происходит питание у вас?
Мария: На 100 метрах (смеётся. — Прим. ред.)?
Алла: Да. Настя же после стартов всё равно идёт за водой. Ты её всё время сопровождаешь?
Мария: Да, конечно. Ей без меня будет трудно.
Алла: Ну, может, бросаешь перед финишем, а потом, после получения медали, подбираешь (смеётся. — Прим. ред.).
Мария: Нет, конечно. За ручку везде вожу.
Анастасия: За плечо можно схватить.
Мария: Ну да, можно за плечо вести. Футболисты слепые, когда ходят, за плечо друг дружку держат.
Анастасия: И «паровозом» идут.
Мария: Да. И в футбол играют, и ходят везде. А мы пробежали на тренировке отрезок, развернулись и пошли до водички спокойно. Либо трусцой добежали, также попили и продолжили работать.
Алла: А какая мотивация, Настя, у тебя была продолжать заниматься спортом после потери зрения и в таких серьёзных чемпионатах принимать участие? И, самое главное, не скатиться в любительские, маленькие старты, а получить звание КМС и принимать участие в первенстве?
Анастасия: Мне очень нравился спорт. Для меня сперва это было как хобби, а потом я подумала, что можно же участвовать в соревнованиях, завоёвывать какие-то медали и места.
Алла: То есть всё-таки амбиции спортсмена есть!
Анастасия: Да, конечно! Потом я связала своё образование со спортом, мне было это интересно. И, скорее всего, мне это помогло, потому что я просто не осталась сидеть на одном месте, а двигалась дальше.
Алла: Это очень важно!
Анастасия: Как говорится, движение — это жизнь.
Алла: Маша, а у тебя какая мотивация помогать незрячим, адаптивным деткам?
Мария: Это интересно — дать им шанс в жизни реализовать себя. Настя это может, она уже получила высшее образование наравне со всеми. А детям — даунятам и аутистам, конечно, тяжело в этой жизни. К сожалению, в нашей стране, только если имеешь большой кошелёк, можно пробиться. Пример — это внук Ельцина. Он разговаривает на пяти языках, играет на фортепьяно. А остальные детки, к сожалению… Вот им 18 лет исполнится, и маловероятно, что они дальше своих родителей смогут воплотить свои мечты.
Алла: То есть тебе просто бегать на лыжах или ногами не интересно?
Мария: Это тоже вызов!
Алла: Ты бегаешь с неким смыслом.
Мария: Да! Мы хотим быть выше, быстрее, сильнее, да, Настя?
Анастасия: Да!
Мария: Мы два года назад освоили лыжи. Хотя Настя каталась и до потери зрения, так как у неё мама занималась биатлоном. Но когда тотально невидящий спортсмен едет на лыжах по лыжне, это вызывает удивление у многих: «Как вы тренируетесь?»
Алла: У меня тоже! И я тоже вас хочу об этом расспросить. Как вы тренируетесь на лыжах? И как вы участвуете в соревнованиях по лыжам?
Мария: К сожалению, для инвалидов соревнований по лыжам проводится мало.
Алла: Давай начнём с тренировок. Как тренировки происходят?
Мария: У нас на стадионе «Торпедо» в Мытищах каждый год нарезают лыжню. То есть Настя встаёт на хорошо нарезанную лыжню, а я еду рядом и говорю, где поворачивать. В основном тотальники ездят классическим стилем передвижения. Мы пытаемся коньком, но это очень сложно.
Анастасия: Да, сложно.
Мария: Нас болтает в разные стороны, но ничего, я думаю, в этом году освоим! Просто для них трассы нарезают достаточно простые, без особых рельефов. Подъём мы ещё нормально забегаем, а со спуска, конечно, страшно! Если мы куда-то улетим, то будет очень проблематично.
Анастасия: Улетим вместе.
Мария: Мы уже в том году в Красногорске летали. Погода была плохая, снега не было прошлой зимой. Они насыпали снег, он растаял, лёд везде появился. И они додумались тотальникам сделать трассу со спуском, ещё и с поворотом небольшим. И лыжни не было… это было страшно! И мне было страшно!
Алла: Ничего себе! А как ты управлять помогаешь Насте? Голосом? Тут же до плеча не дотронешься, за верёвочку не потянешь.
Мария: Да, на спуске могу за руку прихватить, притормозить, чтобы она не упала, могу за палочку придержать. Мы в этом году в Мытищинском лесопарке тренировались со спуском. А так, по прямой лыжне она спокойно едет, ничего не боится!
Алла: Круто!
Анастасия: В лыжне ехать можно спокойно, но если крутой спуск, то да.
Алла: Экипировку, Маша, ты подбираешь?
Мария: Лыжи, ботинки — да. У нас, в принципе, есть в школе что-то, мы там подбираем. В этом году Настю включили в члены команды Московской области по лыжным гонкам, если на чемпионат России поедем, то федерация выдаст экипировку.
Алла: А футбол? Расскажите про футбол.
Анастасия: Футбол у меня начался тоже с любительского уровня. Я начала заниматься им в 8-м классе. Причём я начала заниматься не в женской команде, я играла с мальчиками. Я приходила к ним на тренировки, занималась в таких же условиях, выполняла те же упражнения с мячом. Мы бегали, разминались, делали общеразвивающие упражнения и специальные беговые. Меня это очень завлекло. И не так давно у нас появилась женская сборная по футболу, команда 5 х 5 среди женщин.
Алла: А как вы бегаете? Как с поля не убежать?
Анастасия: Поле мини-футбольное, 40 х 20 м, оно огорожено бортами. А так как игроков в поле всего восемь человек: четыре человека из одной команды и четыре человека из команды соперников, то мы обозначаем передвижения специальными словами «бой» или «вой» (от испанского voy — «иду», наши игроки модифицировали международно признанный «вой» в чисто русский «бой». — Прим. ред.), чтобы не столкнуться. Если ты, например, ведёшь мяч в ногах, то ты не обозначаешься, потому что, можно сказать, за тебя обозначается мячик, так как он издаёт звук при вращении: у него внутри колокольчики. Это для того, чтобы можно было его легко найти, понять, где соперник с мячом, отобрать мяч и защитить ворота.
Алла: Самый главный вопрос: скажи, как в эти ворота попасть, если ты их не видишь? Как это вообще можно сделать?
Анастасия: За воротами соперника стоит тренер-лидер, который тебе подсказывает.
Алла: То есть ты по голосу тренера ориентируешься?
Анастасия: Да, он подсказывает уже на половине поля соперника, куда тебе надо пройти, чтобы ударить по воротам. А вратарь должен быть зрячий или слабовидящий.
Мария: Вратарь не может выходить из ворот.
Анастасия: Да, у него свои правила. Он не может выходить за свою линию ворот, перебрасывать мяч через центральную линию поля.
Мария: Ещё тренер ключиками по воротам стучит, чтобы обозначить, где ворота.
Анастасия: Это если пенальти пробивают.
Алла: Я подозреваю, у вас очень эмоционально всё это проходит (улыбается. — Прим. ред.).
Анастасия: Вообще, да!
Алла: Насколько сложно принять участие в соревнованиях, если ты человек с особенностями?
Мария: Мне кажется, сейчас везде можно заявиться.
Алла: То есть много соревнований?
Мария: Да, мне кажется, много их проводится, и кто там только не участвует! У нас в лыжных марафонах, в Russialoppet например, есть категория, где колясочники участвуют.
Алла: А вообще, много вы встречаете в спортивном сообществе людей, похожих на вас?
Анастасия: Да!
Мария: У нас в Мытищах много теперь инвалидов-спортсменов, поскольку существует это отделение. У нас и в футбол, и в волейбол глухие играют и ребята с другими особенностями.
Анастасия: Это основная школа в Московской области. Да и больше возможностей стало в последнее время. Если, например, в 2010 году было достаточно мало школ с отделением адаптивной физической культуры, то сейчас много школ открывается, где есть специалисты, методисты такого профиля, которые могут заниматься и учить людей с ограниченными возможностями здоровья.
Алла: А сама инфраструктура как развивается? Она становится действительно более удобной? Я имею в виду не только улицы, но и стадионы, и фитнес-центры и так далее.
Мария: Сейчас уже везде вводятся места для слабовидящих.
Анастасия: И пандусы для колясочников, и тактильные полосы, тактильные дорожки для нас, незрячих.
Алла: Настя, а у тебя есть собака-поводырь?
Анастасия: У меня нет, и я не горю желанием её приобрести.
Алла: А почему?
Анастасия: Я считаю, что собака нужна тем людям, которые потеряли зрение и стали тотально незрячими уже в достаточно сознательном взрослом или пожилом возрасте. Когда человеку с одной тростью неуютно, он неспокойно себя с ней ощущает, то нужен ещё какой-то помощник. Тогда я вижу в этом смысл. Ещё, если незрячий человек одинокий, ему будет не скучно с собакой. Но для молодых я не вижу смысла в собаке-поводыре, честно говоря, потому что, на самом деле, это неудобно. У тебя, кроме собаки, по-любому будет трость в другой руке. Если ты сходишь в магазин, то ты уже не возьмёшь пакет в свободную руку, потому что у тебя её нет. Опять-таки, с моим образом жизни сумасшедшим собака со мной просто устанет.
Алла: Интересное заключение! А как ты потеряла зрение?
Анастасия: У меня заболевание было с рождения — отслойка сетчатки, ретинопатия недоношенных. Но в детстве у меня было хорошее зрение, я видела двумя глазами. А в шесть лет так получилось, что я поскользнулась, упала и ударилась виском об лёд. И у меня на пару месяцев вообще пропало зрение на обоих глазах из-за кровоизлияния. Это было перед первым классом. И, когда я выписалась из больницы, через какое-то время зрение ко мне вернулось, но я уже видела не двумя глазами, а только одним левым. На правом глазу зрение восстановить так и не удалось. До 12 лет я видела левым глазом достаточно хорошо, но, когда мне исполнилось 13 лет, я поняла, что у меня садится зрение, но не понимала, из-за чего. У меня ещё такая ситуация была… Я в 12 лет потеряла отца. Маме было тяжело, мне было тяжело. Опять-таки, это подвигло меня быть более самостоятельной. Я в это время быстро повзрослела, потому что понимала, что я для мамы уже не могу быть маленьким ребёнком, ей надо помогать. И я не сказала ей, что начинаю плохо видеть. Наверное, я не хотела сама в это верить и боялась, что же будет. Я понимала, что могу потерять зрение окончательно, но боялась признаться в этом маме, а когда призналась, было поздно. Мама уже и сама начала замечать. Как вышло, так вышло, как говорится, хорошо, что я не осталась сидеть дома и сейчас достаточно самостоятельная. Могу маме помочь сходить за продуктами, могу к врачу сходить или за документами, в банк снять деньги или в аптеку — я делаю это всё сама. И вообще веду самостоятельный образ жизни, с друзьями гуляю.
Алла: Слушай, наверное, учиться жить без зрения — это всё равно что учиться жить заново. Насколько непросто было смириться, принять?
Анастасия: На самом деле, я скажу, что это было не так уж и сложно. Во-первых, я училась в школе-интернате № 1 для слабовидящих и незрячих детей, которая находится на «Алексеевской». Мне было проще с той точки зрения, что я с первого класса училась с такими же слабовидящими и незрячими ребятами, своими одноклассниками. И мне никто не предъявлял за то, что я слепая. Наоборот, я привыкла помогать другим, я понимала, что, если мне нужна помощь, мне помогут. У нас были очень хорошие воспитатели и одноклассники. Мы всегда выручали друг друга. Самое главное для человека — общество, где он был и где он остался после какой-либо беды, которая с ним приключилась. У меня много друзей со школы, мы периодически, несмотря на то, что окончили разные вузы, общаемся и понимаем друг друга, как никто иной.
Алла: Настя, а если говорить про общество в целом, то как оно относится к незрячим?
Анастасия: Вообще, по-разному.
Алла: С чем приходится сталкиваться?
Анастасия: Смотря, какую категорию людей вы имеете в виду: молодого или старшего поколения, потому что старшее поколение даже не знает, что такое белая трость и кто такой инвалид, честно говоря.
Алла: Да ты что?!
Анастасия: Потому что, как говорили, в Советском Союзе не было инвалидов, но по факту они не выходили из дома. Сейчас нас, тех, кто передвигается самостоятельно по Москве с белой тростью, очень много! Моих друзей можно взять — с каждого района по одному точно. И старшего возраста люди тоже начали передвигаться самостоятельно, так как появилась служба мобильности пассажиров в метро не так давно. Она помогает сопровождать инвалидов, в том числе незрячих. С этой службой стало проще. Потому что, если брать старшее поколение, именно незрячих, некоторые просто боятся передвигаться по метро, потому что мало ли, народу много, столкнут. И всё-таки это эскалаторы, ступеньки... А если брать моего возраста ребят, то мы достаточно самостоятельно передвигаемся. Помогают люди, хотя некоторые теряются, не знают, как помочь, некоторые вообще не понимают, что ты не видишь. Некоторые начинают ругаться, когда ты их задеваешь тростью. Бывают разные ситуации, на самом деле, и бывало так, что меня сильно обижали. Мне было обидно поначалу, но потом я поняла, что люди разные. Как говорится, умный поймёт, а дураку не объяснишь. На это не хватит ни сил, ни времени, ни нервов. В общем, некоторые принципиально к тебе не подходят. Некоторые с удовольствием оказывают помощь, а некоторые говорят: «Вам нельзя ни жить, ни плодиться тем более».
Алла: То есть оскорбляют…
Анастасия: Ну да, да! Если в подвыпившем состоянии люди, то начинают докапываться, а это тоже неприятно. У меня нет привычки отвечать агрессией, но, если мне неприятен человек, который мне хочет помочь, я говорю: «Извините, но я отказываюсь от вашей помощи». И либо доезжаю самостоятельно, либо жду, пока человек этот отойдёт, и прошу помощи у другого.
Алла: То есть в метро служба не сопровождает от и до?
Анастасия: Сопровождает от одной станции метро до другой.
Алла: Я тебя поняла. Также я поняла, что ты предпочитаешь самостоятельно передвигаться и очень ценишь свою самостоятельность.
Анастасия: Да!
Мария: Настя с 16 лет ездила самостоятельно на тренировки в Мытищи, хотя живёт в Москве.
Алла: А я тоже хотела спросить: если, Маша, ты в Мытищах…
Мария: Мы с ней на станциях встречаемся обычно.
Анастасия: Да, на станции Мытищи.
Мария: Она доезжает до станции Мытищи сама.
Анастасия: Я сначала еду от дома на автобусе до железнодорожной станции, а потом еду на электричке до Мытищ.
Мария: А там уже до стадиона рядом. Мы с ней пешочком идём.
Анастасия: Раньше я вообще к Никите Александровичу ходила одна от станции до стадиона.
Мария: Да, а если мы в «Строителе» (есть у нас ещё тренировочное место), то там рядом дойти. Настя вполне самостоятельный человек, всё знает: куда повернуть, где пройти.
Алла: А как ты ориентируешься в пространстве? Ты запоминаешь маршрут, у тебя в памяти вырисовывается картинка движения?
Анастасия: Да, конечно. Мне помогает то, что раньше я видела. Я живу в Отрадном, и я представляю, где что находится: где какой дом и куда мне нужно дойти. Например, тот же МФЦ, Сбербанк, ближайший торговый центр — я помню чисто визуально. И, естественно, я знаю, где какой бордюр, где какой ориентир, сейчас уже, когда я начала ходить с тростью. Если незнакомое место, то чаще всего я, конечно, спрашиваю.
Алла: Ты запоминаешь?
Анастасия: Да. Если однажды побывала в незнакомом месте, прошла до одной точки и мне надо вернуться к своему предыдущему месту, то я, конечно, запоминаю, где я повернула и как я прошла.
Алла: А ты по запаху запоминаешь?
Анастасия: Нет, я запоминаю, где какой поворот, чтобы вернуться обратно. Но если, например, рядом со станцией метро будет кофейня или булочная, понятное дело, что ты придёшь на этот запах и поймёшь, что метро где-то рядом (смеётся. — Прим. ред.).
Алла: А голосовые помощники в телефонах помогают?
Анастасия: Нет, потому что это ещё очень недоработано. У нас есть специальный навигатор для незрячих.
Алла: Навигатор?
Анастасия: Да, именно навигатор, но им не так уж и просто пользоваться, честно говоря. В нём надо сидеть ещё разбираться. Они отдельно продаются, и они достаточно дорогие. Это оборудование, в котором ты идёшь, как инопланетянин, и, мне кажется, что это не очень смотрится со стороны — громоздко. И тяжело эту всю аппаратуру с собой таскать.
Алла: То есть для тебя важно, как ты выглядишь со стороны?
Анастасия: Ну да, конечно.
Мария: Конечно. Девушка же.
Анастасия: Потому что там надо на лоб какую-то камеру надевать. Одно ухо в наушнике должно быть, ещё сам навигатор, как кирпич, на груди.
Мария: Громоздко и неудобно…
Анастасия: Да! У меня всегда и так много вещей с собой. Сегодня дождик пойдёт, я зонтик взяла, и если я ещё это буду таскать, то мне надо везде с чемоданами ходить (смеётся. — Прим. ред.).
Мария: А когда ещё и форма с собой…
Анастасия: Да, очень неудобно. Можно, конечно, в каком-нибудь поисковике вбить адрес, он тебе приблизительно может подсказать маршрут, но, опять-таки, там всё нарисовано на картинках. Мне легче спросить.
Мария: Люди всегда найдутся, которые могут довести, которые откликаются.
Анастасия: Но есть те, кто не понимают, что ты не видишь дорогу, показывают рукой: «Идите туда». А куда туда (смеётся. — Прим. ред.)?
Алла: Маша, ты давно уже занимаешься с детьми с ограниченными возможностями. Мне интересно, ты для них мотиватор или они для тебя мотиваторы?
Мария: Это сложный вопрос. Меня радует, когда я вижу, что ребёнок развивается. Он начинает лучше говорить, дальше прыгает, пробегает больше, то есть, если они могут, почему другие дети нет?
Алла: Ты гордишься достижениями Насти?
Мария: Конечно! Тотально невидящий человек — и на лыжах ездит; мы с ней в этом году много проехали, готовились к соревнованиям. Её ничто не смущает.
Алла: Тебя это вдохновляет заниматься дальше этим?
Мария: Конечно! И ещё больше набрать учеников. Но проблематично искать. Поскольку московские учатся в этой школе-интернате, они не хотят в область или им нельзя в область. А у нас, в области, они учатся в Королёве в школе-интернате, из-за нашей известной болезни туда их не пускают, и у них нет места для занятия. А чтобы их привезти на занятия, нужен транспорт, поэтому нужно искать родителей, которые готовы приводить детей, чтобы заниматься, развиваться. А некоторые приходят в 15 лет и хотят начать заниматься — это, конечно, уже поздно, если говорить о спортивных результатах.
Алла: Алла: Каким стартом ты гордишься больше всего у Насти?
Анастасия: По лыжам.
Мария: По лыжам (смеётся. — Прим. ред.). Да, в этом году была трасса очень весёлая на чемпионате Московской области. Там был такой интересный спуск нарезан, там переплетались лыжни между собой. Не знаю, как невидящие спортсмены должны были это преодолевать? Организаторы не подумали. Но мы на разминке проехали, посмотрели и даже не упали. А уже на самих соревнованиях спокойно проехали, притормозили. Настя ничего не боится, с ней можно везде и во все опасности (смеётся. — Прим. ред.).
Алла: Настя, а ты чем гордишься?
Анастасия: Как сказать поскромнее? Всем по чуть-чуть (смеётся. — Прим. ред.).
Мария: Настя мне сказала, что хочет попробовать велоспорт в тандеме.
Анастасия: Вид спорта для незрячих.
Мария: Почему нет? Хочется человеку, можно всё попробовать.
Алла: Маша, ты готова на велоспорт?
Мария: Я думаю, что Настя в велошколе найдёт спортсмена-ведущего. Ну, если она меня попросит, я готова.
Анастасия: Правда, это достаточно дорогое удовольствие.
Мария: Да, эти велосипеды, они так-то не дешёвые, а тут ещё тандем, то есть два велосипеда в один соединили. Но если найдётся транспорт, но не найдётся человек, я готова буду сесть и крутить педали (смеётся. — Прим. ред.).
Алла: Маша, как ты контролируешь состояние Насти?
Мария: Я всегда перед тренировкой спрашиваю её, как она себя чувствует, что её беспокоит. А если тренер дал определённый план на тренировку и я понимаю, что мы не сможем, то мы корректируем этот момент. Но обычно Настя говорит, что у неё всё замечательно и мы можем работать, а там уже по самочувствию, как пойдёт, если какие-то старые травмы беспокоить начинают, мы можем снизить нагрузку.
Алла: А какими-то датчиками, пульсометрами вы пользуетесь?
Мария: Нет, пульсометр на 100 метров в принципе не информативен.
Алла: А в лыжных гонках?
Мария: В лыжных гонках у нас больше работа идёт на технику. Скорость мы всегда сможем поднять, когда нам это понадобится. А вот техника…
Алла: Техника уберегает от травм?
Мария: Конечно!
Алла: А вообще, травмы были? Как вы с ними справлялись?
Мария: В лыжах нет. А в лёгкой атлетике и футболе были.
Алла: А в лёгкой атлетике что было?
Анастасия: Тут чаще всего страдают, конечно, суставы, колени. Даёт о себе знать, если нагрузка была дана высокая, может, каких-то витаминов не хватило.
Алла: Ты обследования делаешь, Настя?
Анастасия: Да, конечно, каждые полгода я прохожу углублённое медицинское обследование перед соревнованиями. Мне дают врачи допуск официально к соревнованиям, что я могу в них участвовать, что у меня нет никаких противопоказаний к ним.
Алла: Наконец-то у нас порядочный атлет! Спортсмен, который не покупает справки, а сам делает УМО (углублённое медицинское обследование. — Прим. ред.) и приходит на соревнования со справкой.
Мария: Это статус члена команды Московской области обязывает. И позволяет всё проходить спокойно в МОНИКАХ без проблем.
Алла: Настя, у тебя много медалей?
Анастасия: Да, у меня достаточно много медалей, так как у меня спортивная карьера началась ещё с третьего класса. Около ста у меня медалей, наверное, плюс-минус, но, как говорят профессиональные спортсмены, считать медали для действующего спортсмена — это плохая примета.
Алла: Как ты их хранишь?
Анастасия: Они у меня висят в одном месте. Когда у меня мама их разбирала, она взвешивала и говорила, что там около четырёх килограммов медалей. Мне хотелось их разместить на стене, чтобы они висели в рядок, но пока у меня не осуществилось это. Они висят в одном месте, и ими там можно позвенеть (смеётся. — Прим. ред.).
Алла: Маша, а у тебя как с этим обстоят дела?
Мария: У нас проще дома. У меня муж тоже спортсмен, и мы разделили стену на три части и разместили три лыжных палки на кронштейнах: с одной стороны мои медали, с другой стороны его медали, а посередине медали детей. Когда место закончится, я не знаю, что мы будем делать.
Алла: Останется только расширять квартиру (смеётся. — Прим. ред.). Настя, расскажи про своё образование, ты упомянула, что окончила институт.
Анастасия: Да, я окончила высшее учебное заведение — это Российский государственный университет физической культуры, спорта, молодёжи и туризма. Он находится на «Черкизовской».
Алла: На кого ты училась?
Анастасия: Я училась на специалиста по адаптивной физической культуре.
Алла: Чуть-чуть расшифруй, что это такое и кем ты собираешься работать.
Анастасия: По сути, это такое же образование, как у Маши сейчас. Я могу также заниматься с детьми, у меня может быть такая профессия, как тренер-инструктор по адаптивной физической культуре. Я также могу заниматься с незрячими, со слабо видящими детьми, с детьми с нарушениями опорно-двигательного аппарата. Могу заниматься с лицами, у которых интеллектуальные нарушения. Конечно, мне будет сложнее, но я могу проводить какие-то дополнительные, развивающие занятия.
Алла: А ты уже пробовала этим заниматься?
Анастасия: Да! У нас была практика в школе.
Алла: В институте, наверное?
Анастасия: В институте, но сама практика проводилась в школе с детьми с интеллектуальными нарушениями. Было сложно. Также был опыт, когда мы на тренировках по футболу по очереди проводили те же тренировки.
Алла: А где ты собираешься работать?
Анастасия: Ну, вообще, я бы хотела работать тренером-инструктором для таких же детей, как я, со слабовидящими, с незрячими. Даже, может быть, с теми, кто потерял не так давно зрение, чтобы они поверили в себя, как у меня это произошло в своё время.
Алла: А чем ты ещё занимаешься, кроме спорта? У тебя есть ещё какие-то увлечения?
Анастасия: Ну, вообще, мне нравится слушать книжки и я люблю гулять.
Алла: У тебя молодой человек есть?
Анастасия: Да, у меня есть молодой человек. Мы часто встречаемся с друзьями, гуляем вместе. И причём мы все плохо видим либо не видим, но нам это не мешает посетить какой-либо парк, сходить в кафе. Нам помогают люди, подсказывают, как из метро выйти. А так, я занимаюсь домашними делами, маме помогаю, готовлю, убираюсь.
Мария: Она зимой на лыжах с друзьями каталась, причём на берегу водохранилища, где-то по кустам.
Анастасия: А, да.
Мария: Как они вообще оттуда живыми вернулись? Все слабовидящие, но катались на лыжах.
Алла: Уже научилась. Маша, ты чувствуешь, она передаёт твои знания уже!
Анастасия: Да, мы собрались, думали, что нам делать. Снега много выпало. Я говорю: «Пойдёмте на лыжах покатаемся?» А у нас двое незрячих было и один слабовидящий. Там кто-то в кустах уже, кто-то не доехал (смеётся. — Прим. ред.). Но было весело! Ничего серьёзного не произошло, мы хорошо провели время!
Мария: Хорошо, что живые вернулись!
Алла: Смело, очень смело! Мы с вами подошли к финалу, к рубрике «Постоянные вопросы». Я вначале задам их Насте, а потом Маше. Настя, первый вопрос: какая цель на ближайший сезон?
Анастасия: Подготовиться к ближайшим соревнованиям. И я хочу в сентябре всё-таки попробовать заняться велоспортом в тандеме.
Алла: А ближайшие соревнования — это какие?
Анастасия: Чемпионат Московской области по лёгкой атлетике — в сентябре, как он обычно проходит. Потом всероссийские соревнования, но, скорее всего, они будут уже после Нового года.
Алла: Тогда второй вопрос: какое количество денег у тебя уходит на занятия спортом в среднем?
Анастасия: Это сложно сказать, потому что я не плачу за дорогу, когда еду на тренировки, форму мне выделяет спортивная школа. Но если мне она не подходит, то я сама себе покупаю. Но мне надолго её хватает. Например, если хорошие кроссовки купить, то я могу три года в них бегать.
Алла: Третий вопрос: какая самая заветная спортивная мечта?
Анастасия: Как у любого спортсмена, достичь самой высокой вершины — поучаствовать на Паралимпийских играх!
Алла: Ого! Смелое мечтание!
Мария: Она может!
Алла: Маша, какая у тебя цель на ближайший сезон?
Мария: Поучаствовать в нескольких марафонах. Надеюсь, что пандемия закончится и мы уже сможем спокойно ездить везде.
Алла: Ты про лыжный марафон?
Мария: Да! Я всё-таки лыжник, поэтому у меня лыжный сезон в приоритете.
Алла: Сколько у тебя уходит денег на занятия спортом в среднем? Раскрой нам все карты.
Мария: Честно, я даже не знаю, как это посчитать, поскольку семейный бюджет у нас общий. И идёт из общего бюджета, в основном муж всё оплачивает.
Алла: У тебя ничего не уходит! Это у мужа уходит.
Мария: Я по мелочи обычно покупаю, а он — экипировку, снаряжение, участие, стартовые взносы, это всё он оплачивает.
Алла: Какая у тебя самая заветная спортивная мечта?
Мария: Марафон Vasaloppet — 90 километров.
Алла: Ты уже регистрировалась?
Мария: Нет ещё, потому что не очень хочется стартовать из последней волны, а спортивные амбиции есть.
Алла: Это один из крутейших, конечно, лыжных марафонов.
Мария: Да, там нужно участвовать в отборочных стартах. Можно съездить в Финляндию и получить поближе место. Главное, чтобы здоровья хватило.
Алла: Настя, Маша, большое вам спасибо! Это была очень интересная беседа. Вы необычные гости, у вас необычный тандем. Я рада, что вы пришли сегодня к нам в студию, поделились своими ощущениями, рассказали нам, как проходят тренировки и старты. Мне кажется, это очень важно знать, понимать, видеть, учиться помогать таким людям, как Настя. И, Маша, спасибо тебе за твою работу, за твой добрый труд.
Анастасия: Спасибо вам!
Алла: У нас в гостях была Анастасия Щёлокова, которая занимается спортом, несмотря на то, что потеряла зрение. И её сопровождающая или, как правильно говорить, спортсмен-ведущий — Мария Жилина. Слушайте наш подкаст «Побежали?!», подписывайтесь на нас в социальных сетях, ставьте оценки, пишите комментарии, советуйте героев и темы на podcast@newrunners.ru. С вами была Алла Соколова. Я ведущая, автор идеи подкаста NewRunners «Побежали?!». Помогают мне редактор Татьяна Батурина и команда подкаст-студии «Терменвокс»: звукорежиссёр Анастасия Мазуренко и продюсер Мария Погребняк.
Войдите, чтобы добавить комментарий