Отчет: The Color Run UK

Главный слоган «The Color Run» звучит так: «The Happiest 5k on the planet» («Самые счастливые 5 километров на планете»). Счастье — в чистой детской радости от ярких красок и возможности покрыться ими с ног до головы, при этом все происходит ради благого дела: вне зависимости от того, в каком городе и какой стране проходит забег, организаторы работают с местными благотворительными фондами, и выручка идет на их нужды. В Лондоне (и по всей Великобритании) таким фондом стал Stand Up To Cancer.

Регистрация на забег стоит 35 фунтов (около 1700 рублей — прим. редакции), и в эту стоимость входит простая белая футболка с логотипом забега, повязка на голову (сначала я не поняла, зачем она нужна), дождевик, переводилка The Color Run, номер и булавки. Еще пакет с краской, который каждый участник получает на финише — об этом позже. Между прочим, в номерах нет чипов, фиксирующих время, они нужны только для распознавания на фотографиях. Кроме того, организаторы не предоставляют камер хранения и раздевалок, предупреждая, что вещи нужно будет нести на себе, поэтому метро было переполнено людьми в одинаковых футболках.

Я прилетела в Лондон специально на забег, и свой номер получала в отдельной палатке: организаторы поступили разумно, решив не тратиться на международные отправления и не испытывать доверие к почтам разных стран. В очереди я узнала, что не одинока: на забег из Москвы приехал весь беговой клуб I LOVE RUNNING. Кроме того, вокруг было много бегунов из Франции, Голландии и Словении, но лондонцев, конечно, куда больше.

Старт — в 15:00. Погода была решительно не лондонская: оглушительное солнце и жара +30С. Все пространство вокруг стадиона Уэмбли заполнено морем белых футболок — найти знакомых невозможно. Стартуем небольшими волнами, чтобы волонтеры на трассе, разбрасывающие краску, успели равномерно покрыть цветным порошком всех желающих, поэтому когда я, наконец, добираюсь до старта, навстречу по дорожке уже идут финишировавшие бегуны, которые успели умыться и потанцевать в финишном городке.

Около первого же пункта с краской стало понятно про забег почти все. Организаторы мероприятия выбрали максимально неприглядный маршрут, и бежать километр от старта до первого «красильного» пункта было просто неинтересно: вокруг одни склады и заборы. Зато когда внезапно видишь висящее в воздухе розовое облако, то… замедляешься. Внезапно все перестают бежать и начинают спокойно идти: вокруг позируют девушки в бальных пачках, в белых трико, с белыми, еще чистыми, собаками. Понимаешь необходимость солнечных очков: без них в глаза попадет разноцветная красочная пыль, она безопасна и не причиняет вреда глазам, но приятного мало. На мою футболку попадает первая горсть краски, и я начинаю радоваться розовым пятнам на кроссовках, руках и майке, как ребенок, залезший в огромную лужу: немедленно останавливаюсь и начинаю фотографировать дорогу, покрытую толстенным слоем ярко-розового порошка, девушек, себя, свои ноги.

Дальше бежать решаю, кажется, только я: всем жарко и все фотографируются каждый три метра до следующего пункта — сине-фиолетового. Все повторяется снова. Я опять бегу и опять чувствую себя одиноко: все идут. Идут папы с детьми на руках, малыши в очках для плавания — все улыбаются до ушей.

Желтая краска: самые отчаянные участники, впавшие в детство, ложатся на асфальт, которого, впрочем, не видно, и становятся ярко-желтыми. Пункт последний, оранжевый: бегущих людей я не видела очень давно, зато вокруг все больше детей, у которых в кудрях облака краски, родителей, перемазанных сильнее детей, прыгающих компаний человек по десять, которые снимают свои тысячные кадры на все, что только можно. Дальше — разворот и финишная прямая.

Я отправляюсь сразу к финишу. Бежать мимо складских помещений уже не хочется, краска покрывает меня с головы до ног, я сделала больше ста автопортретов на айфон и немного подустала. Финишная прямая — второй отрезок пути, где беговые кроссовки пригодились не только мне: участники, наконец, начинают бежать. Таким образом, вся дистанция делится на первые 800 метров, которые большинство пробегает, и четыре с лишним километра, которые все идут пешком — чтобы успеть как следует испачкаться и зафиксировать свои успехи на плотно упакованную в полиэтилен камеру или айфон.

Я добегаю до финиша, получаю свой пакетик с краской. Вокруг — красивейшее разноцветное облако: в такт музыке танцующие и прыгающие финишеры синхронно подбрасывают в воздух краску всех цветов радуги. Очередь на мини-трамплины к фотографу куда длиннее, чем очередь к людям с устройствами, сдувающими излишки краски. Перегревшимся предлагают шланг. Таких мало.

К метро идет бесконечный поток разноцветных спин и повязок на голову: смысл их становится ясен, когда я подношу руки ко лбу и понимаю, что у корней волос — целые сугробики розовой и желтой краски. Поздно вечером в душе с волос у меня стечет целая фиолетовая лужа. Заставить себя снять пятнистую футболку почти невозможно: забег для меня закончился где-то в пять вечера, но и после десяти, у себя на районе, на другом конце Лондона, я продолжаю встречать парочки в перемазанных футболках The Color Run, бредущие куда-то. Я их понимаю.

Оказалось, что забег The Color Run — не совсем про бег. Точнее, конкретно этот старт, первый красочный забег в Лондоне. Оказалось, что он — про простые механизмы радости: нажмешь на эту кнопку в голове у взрослого серьезного человека, и он начинается дурачиться, смеяться, прыгать на батуте для фотографа и ставить очень много сердечек и смайликов в смс. Просто прийти и покидаться краской было бы недостаточно: нужно было растянуть удовольствие на пять километров, угадывая по еле видимому за очередным поворотам облаку, какой цвет следующий, и, подходя к нему, с жадностью фиксировать все, что с тобой происходит.

В сухом остатке — цветная пыль на сидениях метро, сотни фотографий в телефоне, футболка, которую не хочется стирать. И странное желание сделать это еще раз, но только в Москве с огромной толпой друзей, чтобы кидаться краской не в воздух, а в подружку Сашу и по возможности — в серьезного Юру, чтобы посмотреть, как он будет выглядеть с фиолетовыми, а не рыжими волосами. И делать это не среди непонятных складов вокруг стадиона Уэмбли, а на красивой набережной в Лужниках — признаться, вот этого мне не хватало больше всего.